Герой Советского Союза И.Г. Похлебаев

Герой Советского Союза  полковник И.Г. Похлебаев. 1980 г.

Похлебаев Иван Григорьевич родился 28 марта 1917 года в селе Подолянь Орловского уезда (теперь Глазуновского района). Его родители - отец Григорий Тихонович и мать Анна Даниловна - были крестьянами. Детские годы Ивана пришлись на суровое время гражданской войны и разрухи. В конце 20-х годов, когда в стране начался промышленный подъём, семья Похлебаевых, в поисках лучшей доли, переехала в деревню Сальково в пригороде Подольска. Григорий Тихонович устроился на работу в Москве, а Анна Даниловна занялась сельским хозяйством.

Биография Ивана Похлебаева была типичной для того времени. В 1926 году Иван пошёл в Подолянскую начальную школу, в которой проучился 3 года. 4-й класс заканчивал уже по новому месту жительства. В 1931 году, в возрасте 14 лет, пошёл работать учеником слесаря на паровозоремонтный завод (машиностроительный завод им. Орджоникидзе). Работу совмещал с учёбой в школе фабрично-заводского ученичества. Школы ФЗУ действовали при крупных предприятиях для подготовки квалифицированных рабочих. Срок обучения 3—4 года. В школу принималась молодёжь 14—18 лет с начальным образованием. Наряду с профессиональным обучением в школе велась общеобразовательная подготовка. В 1935 году Похлебаев получил квалификацию слесаря-сборщика и был определён по специальности в сборочный цех завода. 

Как и тысячи сверстников, он мечтал о небе, хотел быть похожим на Чкалова, Водопьянова и других лётчиков-героев, которые в 30-е годы были кумирами советской молодёжи.

Узнав, что при подольском патронном заводе № 17 есть аэроклуб (на ст. Силикатная), Похлебаев переходит работать на этот завод и без отрыва от производства поступает в аэроклуб. В аэроклубе учащиеся, учлёты, знакомились с материальной частью самолёта, обучались прыжкам с парашютом и осваивали технику пилотирования на учебном самолёте У-2. В 1937 году Иван Похлебаев сдал на «отлично» выпускные экзамены и получил лётную специальность.

Следующей ступенькой в небо была Высшая парашютная школа Осоавиахима (ст. Голицино Московской обл.): с мая 1938 по январь 1939 Похлебаев курсант этой школы.

После её окончания недавний учлёт сам становится лётчиком-инструктором Ногинского аэроклуба. В новой должности проработал недолго, с января по декабрь 1939 года. Международная обстановка была сложной; советская авиация нуждалась в подготовленных кадрах. В конце 1939 года Похлебаева как лётчика запаса призывают для прохождения полевых сборов. По результатам сборов была отобрана группа для подготовки лётчиков-истребителей. В её составе оказался и Иван Похлебаев. В январе 1940 года он становится курсантом Ульяновской военно-авиационной школы пилотов.

Уже во время учёбы у начинающего лётчика проявились блестящие способности, которые в дальнейшем позволили ему стать асом советской авиации.

Похлебаев И.Г.

После окончания лётной школы в декабре того же года он становится кадровым военным и направляется в Закавказский военный округ летчиком-инструктором в Цнорис-Цхальскую авиашколу. Здесь его и застала война…

Летом 1942 года на Кавказе сложилась опасная обстановка. Войска Северо-Кавказского фронта под ударами превосходящих сил противника отходили к Главному Кавказскому хребту. Вражеская авиация, имея почти восьмикратное численное превосходство, безраздельно господствовала в небе Северного Кавказа. В эти напряжённые дни старший сержант Похлебаев подал рапорт с просьбой отправить его на фронт. 25 августа 1942 года он был зачислен пилотом истребителя И-16 в 750-й армейский авиационный смешанный полк 217-й истребительной авиадивизии 4-й воздушной армии. И уже через десять дней начались его боевые вылеты, целью которых, в первую очередь, являлось проведение авиаразведки в интересах наземных войск. В ходе войсковых операций на Северном Кавказе и на Кубани, с 4 сентября 1942 г. по 24 апреля 1943 г.  Похлебаев совершил 39 боевых вылетов на разведку войск противника. Сведения, добытые лётчиком, неоднократно позволяли командованию 9-й армии своевременно определять замыслы врага и оперативно реагировать на изменение обстановки. Часто, выполняя задания по разведке, Иван Григорьевич проводил штурмовки обнаруженных целей, в ходе которых он уничтожил 1 автомашину и 18 немецких солдат.

Боевые задания приходилось выполнять на низкой высоте, под интенсивным вражеским огнём с земли. В одном из таких вылетов, при штурмовке огневых позиций противника, самолёт Похлебаева попал под шквальный огонь зенитных пулемётов и получил пробоину маслобака. Несмотря на серьёзное повреждение мотора, при отсутствии масла в баке, пилот сумел дотянуть до аэродрома и сохранить свою боевую машину.

С каждым вылетом накапливался боевой опыт. 7 октября 1942 года Ивана Похлебаева назначают на должность старшего лётчика, а 17 январе 1943 года он становится командиром звена. Вскоре пришла и первая воздушная победа: в групповом бою он сбивает немецкий военно-транспортный самолёт Ю-52. 10 марта 1943 года Похлебаеву присваивают звание лейтенанта. За образцовое выполнение боевых заданий в битве за Кавказ и проявленные при этом мужество и отвагу Иван Григорьевич был удостоен первой своей награды – ордена Красной Звезды (приказ 4 ВА №019/н от 14.03.1943).

Известие о награде Похлебаев получил на больничной койке в Ессентуках. 13 марта 1943 года он повёл звено И-16 на перехват вражеских самолетов. В завязавшемся бою истребитель Похлебаева был подбит. Вражеский снаряд попал в бензобак. Вспыхнул мотор. Лётчик попробовал сбить пламя, но безуспешно. Когда горящий бензин стал хлестать по лицу, Иван попытался выброситься с парашютом. Однако, как на зло, нога зацепилась за ручку управления. Загорелся комбинезон. Ещё один отчаянный рывок – и пилот отделился от горящей машины. Приземлился в расположении своих войск, в небольшом болотце, покрытом зарослями. Холодная вода погасила тлеющую одежду и полоснула острой болью по обожжённым рукам и лицу. Обрезав стропы, Похлебаев с трудом добрался до ближайшего островка. Обессиленного, его подобрали и доставили в медсанбат артиллеристы.

После недолгого пребывания в госпитале И.Г. Похлебаев вернулся в строй. К этому времени 750-й армейский авиационный смешанный полк был расформирован, и Похлебаев был направлен в 84-й истребительный авиаполк 229-й истребительной авиадивизии. 24 апреля 1943 года лётный состав 84-го иап убыл в 6-й отдельный учебно-тренировочный авиационный полк (г.Сальяны, Азербайджан) – «кузницу» лётных кадров 4-й ВА Северо-Кавказского фронта.

19 мая 1943 года 84-й иап вновь приступил к боевой работе, но уже в составе 216-й авиадивизии, известной впоследствии как "дивизия Покрышкина". Приказом НКО СССР № 234 от 17.06.43 г., после успешных боёв на Кубани, дивизия была преобразована в 9-ю гвардейскую, а 84-й авиаполк – в 101-й гвардейский истребительный авиационный полк. В этом полку И.Г. Похлебаев сражался до конца войны. В совершенстве овладев техникой пилотирования, Иван Григорьевич в короткий срок становится одним из самых результативных лётчиков полка. Много времени уделял он изучению боевого опыта легендарного Покрышкина, с которым некоторое время воевал на Кубани бок о бок в составе одной дивизии. Его девизом стали слова прославленного аса: «Настоящий лётчик не тот, кто умеет взлетать и садиться, а тот, кто живёт душа в душу с машиной».

24 мая 1943 года Похлебаева назначают заместителем командира эскадрильи 84-го авиаполка и одновременно штурманом эскадрильи.

Летом 1943 года фронт на Северном Кавказе стабилизировался. 12 июля 1943 года 101 гв. иап был выведен на переформирование в Вазиани (Грузия), где пополнился молодыми лётчиками и получил новую материальную часть – американские истребители Р-39 «Аэрокобра», поставлявшиеся в СССР по ленд-лизу. (На Кавказ истребители поступали через Иран). Все эскадрильи были укомплектованы лётчиками до полной штатной численности, однако командование для восполнения неизбежных потерь в предстоящих боях разрешило полку содержать ещё одну, запасную сверхштатную эскадрилью. Месяцы летнего затишья были использованы для переучивания лётного состава на «Аэрокобры», и только в конце октября полк перелетел на фронт под Краснодар, где вошёл в состав 329-й истребительной авиационной дивизии.

Летчики 101-го гвардейского истребительного авиаполка.
Слева направо: С.С. Иванов, И.Г. Похлебаев, А.Н. Павликов, С.С. Овечкин, Н.И. Гундобин.
Лето 1943 г.

В первой половине ноября 1943 года войска Северо-Кавказского фронта совместно с Черноморским флотом и Азовской флотилией провели Керченско-Эльтигенскую десантную операцию. Пехотинцы и моряки захватили небольшой плацдарм северо-восточнее Керчи, с которого планировалось продолжить наступление и полностью освободить Крым. Фашисты любой ценой пытались сбросить в море закрепившуюся на плацдарме Отдельную Приморскую армию. Вражеская авиация непрерывно бомбила позиции десантников, а также плавсредства, доставлявшие им продовольствие и боеприпасы с Таманского полуострова. Прикрывала наши войска с воздуха 329-я истребительная авиадивизия, в состав которой входил и 101-й гвардейский авиаполк.

В течение двух месяцев Похлебаев произвёл 49 успешных боевых вылетов, участвовал в 13 воздушных боях, в которых лично сбил 6 самолётов противника. За проявленный героизм в боях за Керчь он был награждён орденом Красного Знамени.

В наградном листе командир полка писал: «Лейтенант Похлебаев в воздушных боях показывает образцы смелости, отваги и героизма, первым атакует противника, ищет его и уничтожает. В неравных боях всегда выходил победителем». В боевой биографии лётчика немало таких примеров.

Один из боёв над Керченским проливом надолго врезался в память Похлебаева. Иван Григорьевич, будучи уже штатским человеком, рассказывал о нём журналисту Вячеславу Ерохину.

В тот день Похлебаев вылетел с тремя молодым лётчикам осмотреть район предстоящих боев. Пролетая над Керченским проливом, он увидел внизу пару «мессершмиттов». Иван не собирался ввязываться в бой, но тут был такой соблазн: враг – внизу, и даже не подозревает, что над ним русский лётчик. Приказав своему звену оставаться в верхнем эшелоне,  он сверху атаковал ведущего. Длинная очередь, и «мессер» штопором пошел вниз. Увлёкшись боем, Похлебаев потерял связь со звеном. И тут из облаков вынырнули четыре «мессера» и два «фоккевульфа». Тревожно забилось сердце: «Где же мои молодые? Их же, как цыплят, перебьют». 

С командного пункта поступил приказ уходить. Чтобы дать возможность молодым лётчикам уйти от преследования, Похлебаев решил отвлечь противника на себя, связав его боем. Началась настоящая охота за советским истребителем: шесть против одного. Фашисты увлеклись лёгкой добычей. Иван подметил, что каждый спешит его сбить, забыв про меры предосторожности. В какой-то момент прямо на него выскочил «мессер». Похлебаев подбил его короткой очередью и, сделав переворот, ушёл в глубокое пикирование. Используя перевес в скорости, оторвался от противника. Машину сильно трясло. Оглянувшись, увидел: половина стабилизатора отбита. Дотянув до своего аэродрома, удачно приземлился, несмотря на то, что колёса были пробиты. Всё-таки живучей оказалась "аэрокобра"! Техники насчитали в самолёте 39 пробоин. И ни одной царапины у лётчика!  Везение помноженное на отвагу и мастерство.

Вскоре на аэродром вернулись трое молодых лётчиков из звена Похлебаева. И это было высшей наградой для их командира!

9 января Похлебаев со своим ведомым прикрывали плавсредства в Керченском проливе. Внезапно появились четыре истребителя МЕ-109. Завязался ожесточённый воздушный бой. «Мессершмитт» – самолёт манёвренный, легко увёртывается от атаки и сам атакует, а тут ещё двукратный количественный перевес. Выручила отличная техника пилотирования. Сложные фигуры следуют одна за другой. Наконец, удаётся зайти в хвост одному из «мессеров». Стремительная атака – и вражеский самолёт падает в воды пролива.

Командир 2 эскадрильи 101 гв. иап Похлебаев И.Г.

24 января 1944 года И. Г. Похлебаев был назначен командиром эскадрильи. И уже на следующий день он проявил себя как смелый, решительный, умелый организатор группового воздушного боя. Победа в групповом бою даётся благодаря взаимным усилиям всей группы, но исход схватки во многом определяется умением командира оценить силы противника, выбрать верную тактику боя, умением идти на оправданный риск. Важен пример командира. Он не только воодушевляет товарищей в трудном бою, но и показывает, как надо бить врага.

В тот день группа Похлебаева в составе четырёх истребителей прикрывала наземные войска в районе Керчи. От станции наведения поступило сообщение: «К вашему району приближаются десять штурмовых бомбардировщиков Ю-87». Задача истребителей в такой ситуации предельно ясна: любой ценой навязать бой врагу и не допустить прицельного бомбометания. Не теряя ни секунды, Похлебаев повёл свою группу на перехват и решительным ударом опрокинул противника, лично сбив при этом один «юнкерс». Вражеские бомбардировщики беспорядочно сбросили бомбы, не долетев до цели, и повернули назад.

Не прошло и минуты, как вновь появились самолёты противника. На этот раз шли многоцелевые истребители ФВ-190. Немцы приспособили их для бомбометания: сбросив бомбы, «фокке-вульфы» вступали в бой как истребители. Расстояние до самолётов противника было значительным, и пока продолжалось преследование, два «фоккера» успели войти в пикирование по нашим войскам. Чтобы увеличить скорость, Похлебаев также перевёл свой самолёт в крутое пике. С расстояния 150 метров выпустил длинную очередь по вражеской машине. Фашистский самолёт завалился на крыло и штопором врезался в землю.

Памятным для Ивана Григорьевича был день 28 января 1944 года. Его четвёрка, как обычно, несла боевое дежурство над Керченским плацдармом. Заметив, как четыре ФВ-190, сбросив бомбы, пытаются бреющим полётом уйти на запад, командир приказал второй паре оставаться наверху для прикрытия атаки, а сам пикированием с 3000 метров быстро настиг стервятников. Первой же меткой очередью он вогнал в землю один из «фоккеров». Продолжая преследовать врага, догнал второго и с двух атак поджёг его: вражеский самолёт развалился в воздухе. В это время напарник Похлебаева гвардии мл. лейтенант Дементеев сбил ещё один ФВ-190. Четвёртому, уцелевшему, «фоккеру» удалось уйти далеко за линию фронта. Уступать врагу было не в правилах командира. «Атакуем!» – приказал он своему ведомому и устремился за вражеским истребителем. На пути встаёт стена от разрывов зенитных снарядов, противник заградительным огнём стремится отсечь нашу пару и сбить. Пренебрегая смертельной опасностью, Похлебаев бросается в огненную завесу. С тревогой оглядывается на ведомого. Не сбит ли? Нет, как всегда, держится сзади. Расстояние до «фоккера» быстро сокращается. Противник буквально прижимается к земле, маскируясь на фоне местности. Похлебаев настигает врага и на высоте 200 метров в упор его расстреливает.

Этот бой происходил на глазах сотен наших бойцов, которые восхищались отличной работой советских соколов. Командующий Отдельной Приморской армией генерал Петров и командующий 4-й воздушной армией генерал-полковник Вершинин наблюдали лично за этим боем и прислали Похлебаеву поздравительную телеграмму.

О событиях тех дней конца января – начала февраля 1944 года есть яркие и подробные воспоминания Бориса Степановича Дементеева, боевого товарища и друга Похлебаева. Со своим ведомым Похлебаев хорошо слетался; в воздухе они были единым целым, понимали друг друга по каждому движению.

"...Из разведывательных данных мы узнали, что на наш фронт пришла группа асов "Удет" с Центрального фронта. Они за этот день сбили одну "Кобру" и ЛаГГ-3. На следующий день командиром эскадрильи назначили Похлебаева - опытного лётчика и более сообразительного, чем был Заводчиков. Заводчиков стремился вперёд, ему хотелось сбить, отличиться. А Похлебаев... Я уже потом, после одного воздушного боя, его спросил: "Командир, почему не атаковал ?" - "А я тебя не видел в этот момент". Думаю, это хорошо, если командир эскадрильи не пошёл атаковать, потому что не видел своего ведомого. Лучше сегодня сохранить своего ведомого - завтра больше собьём.Так вот проходит пару дней. Вечером сидим на КП, коптилка горит, все понурые - погибать никому не хочется. Асы орудуют - у нас Заводчикова сбили, в других частях лётчиков сбили. А мы кто ? Мы же не асы. Иван Григорьевич Похлебаев видит, что все понурые, говорит: "Чего носы повесили ? Ну асы ! Подумаешь, асы ! У нас что, оружия нет ?! Посмотрите, какое у нас оружие, мы разве не знаем, как надо их бить ? Завтра пойдём и будем их пиз...ть ! А сейчас пошли на ужин".

И. Похлебаев (слева) и Б. Дементеев. В минуты отдыха.

Поужинали. С рассветом вылетаем. На подходе к линии фронта успели набрать 3000 метров - она близко, 25 километров. С воздуха видно и свой аэродром, и немецкий. Навстречу идут "фоккера", уже переходят в пикирование, бомбят наши войска. Похлебаев говорит: "Атакуем!" - и в пикирование. Я за ним. Вторая пара осталась наверху, прикрывать атаку. Смотрю, впереди меня "фоккер". Но мне нужно следить за задней полусферой командира эскадрильи. Он одного "фоккера" снимает, я слева. Заметив, что у меня тоже впереди "фоккер", нужно только в прицел его взять, командует: "Бей, я прикрываю". Тогда я всё внимание на прицел. Стреляю в этого "фоккера", он в пикирование и уже из него не выходит. С большой перегрузкой вывел самолёт над самой землей. Думал, что он не выдержит. В глазах, конечно, темно. Казалось, что голова в желудок провалится. Только набрали 3000 метров - ещё группа "фоккеров" идёт. Мы с Похлебаевым ещё двоих таким же образом завалили...

...И мы и немцы друг друга прослушивали. Все знали друг друга. Допустим, вызывают четвёрку Похлебаева на смену звену другой эскадрильи, которое дерётся с "Мессерами". Только передали, что Похлебаев летит, смотришь, "Мессера" - переворот, раз, раз и ушли, бросили этих. Мы ходим, ходим, барражируем, ни черта нет. Только сдаем смену другим лётчикам, уходим, тут же откуда-то появляются "Мессера". Немцы знали, что звена Похлебаева нужно бояться, а других можно бить - у них меньше организованности.

... Когда я пришел на фронт, уже немецких бомбардировщиков выбили. Полк сбил пару «хейнкелей», Похлебаев одного «лаптежника» сбил, но мне в этих боях участвовать не приходилось. Бомбежкой и штурмовкой переднего края у немцев занимались «фоккера». Как-то вылетели мы четверкой, а с радиолокационной станции «Рус-2» нам передают: «Похлебаев, иди в такой район, проверь». Вышли туда, смотрим — ниже нас, метров на тысячу, 30 «фоккеров» идут к линии фронта. Причем не строем, а кучей какой-то. Иван приказывает: «Атакуем». Иванов, как обычно, в сторону. Мы в атаку, а они заметили, что их атакуют, и начали избавляться от бомб над своей же территорией. Как они метались! Кто вправо, кто влево, кто куда разбегаются. Сбили мы только одного, остальных разогнали. Гоняться за ними было некогда. А ведь 30 самолетов могли бы сбросить 30 бомб на передовую. Значит, кого-то из наших убили бы. Радостно было, что кого-то мы спасли. А того, что их много, бояться не нужно. Как-то раз ходили мы четверкой. В небе была высокая кучевая облачность. Станции наведения хорошо было нас видно. Откуда-то появились три четверки «мессеров». Нас не трогают, ходят между облаками. Думаю, если сейчас ведущего сбить, то у них паника начнется, как и у нас, естественно. Я говорю: «Командир, атакуем». А со станции наведения: «Не трогайте!» А у Ивана тоже руки чешутся, чтобы их погонять. Нас меньше, но мы уже знали, как их нужно гонять. Особенно когда летали Похлебаев — Дементеев и Иванов — Степанов.

…Помню, Иванова атаковал на скорости какой-то ас. А я далеко от него был. Смотрю, сейчас догонит и собьет Иванова. По рации передаю, что «худой» в хвосте, он не реагирует. Если бы он просто начал разворот, то «мессер» уже не пошел бы за ним, а ушел. Я взял упреждение аж впереди Иванова, дальность-то большая. Трассу положил точно впереди «мессера», который уже готов был открыть огонь. Он вышел из атаки свечой вверх градусов под 70. Вверху его встретила пара Похлебаева. Как он врезал этому «мессеру»... Я не знаю, снаряда три, наверное, в него попало. Зрелище страшное: летчика убило, конечно, самолет развалился на четыре части, плоскости отвалились, фюзеляж отвалился. Он только вспыхнул немного, а гореть уже нечему было. И эти куски стали падать...

За короткое время — за месяц — мы сбили четырех лучших асов их группы «Удет». Это по разведданным, которые нам передавали". (А. Драбкин. «Я дрался с асами люфтваффе». На смену павшим. 1943–1945. — М.: Яуза, Эксмо, 2006)

От боя к бою совершенствовалось мастерство отважного лётчика, росло число его побед. Боевой опыт, смекалка, быстрота реакции позволили ему только за 10 дней, с 5 по 15 февраля, сбить 8 самолётов противника.

 

Продолжение »